IV-35 Рей влюблена в Кайло, а тот верен Хаксу.«Это гормоны» – успокаивает себя Рей, уклоняясь от летящего ей в голову красного лезвия и старательно не замечая, как сплетаются под бледной кожей бугры мышц, как раскраснелось от ярости – или не ярости? – несуразное, но оттого еще более выразительное лицо. Кайло Рен отборный мерзавец, но мерзавец красивый.
«Это сострадание» – твердит она про себя, как мантру, завороженно всматриваясь в переплетение Тьмы и Света в его ауре Силы. Тьмы больше, гораздо больше, но оттого редкие проблески тем более драгоценны. Она могла бы раздуть из робко тлеющих угольков яркое очистительное пламя, если бы только Кайло дал ей возможность показать ему путь.
«Это пройдет» – устало отвечает Рей в ответ на невысказанный вопрос Люка. Если кто и может понять ее, так только старый джедай. Когда-то он так же поставил все на карту, надеясь, что дорогой сердцу человек выберет не Тьму, а любовь.
Люк поставил – и выиграл. Рей знает, что проиграет.
На механической руке Кайло – взамен той, отрубленной ею – поблескивает золотое кольцо. Такое же кольцо украшает руку императора.
Как спасти того, для кого любовь и Тьма давным давно стали неразделимы?
IV-84 Кайло, Энакин. Путешествие во времени (чье именно — не столь важно).Кайло долгое время не верил, что вокруг – не видение, не галлюцинация, порожденная воспаленным сознанием, не очередное испытание Сноука, а реальность. Но деталей слишком много, мир слишком осязаем, а Сила чувствуется совсем по другому.
Вокруг идет клоническая война, орден джедаев вовсю воюет на просторах галактики, а на острие их атаки – Энакин Скайуокер.
Он знает, что Энакин еще не принял своего настоящего предназначения, что ему только предстоит стать Дартом Вейдером, но уже не может восхищаться непреклонной волей и военным гением юного генерала. Знает, что тот переживет каждую битву, но все равно с затаенным дыханьем следит за военной хроникой.
Зависнув на спидере в тени балюстрады, он неотрывно смотрит за балконом апартаментов на улицу Республики. Там живет Падме Амидала, там проводит каждую свободную минуту его кумир.
Светлая Сторона отрицает привязанности, но Энакину Скайуокеру все нипочем. Он любит жадно, отчаянно, готов положить к ногам любимой миры, и пуще всего боится ее смерти. Темная Сторона уже запустила когти в его сердце, с удовлетворением отмечает Кайло.
Только вот на Темной Стороне места любви нет.
Тревожные глаза Энакина всматриваются в ночную темноту, в Силе он чувствует чужой взгляд и прижимает к себе Падме ближе, стараясь оградить от еще не высказанной угрозы.
Кайло знает, какой путь должен пройти Энакин Скайуокер, чтобы достичь истинного своего величия. Знает, какую боль пережить и потери испытать. Знает, что Темная Сторона свое возьмет.
Спокойствие ночи взрывается волной ужаса и безнадежности. Скайуокер первый раз увидел кошмар, в котором умирает его жена?
Энакин мечется, как загнанный зверь. Совсем скоро Сидиус предложит помощь. Энакин уничтожит джедаев и сам сгорит в пламени Мустафара. Ему на смену придет Дарт Вейдер и круг замкнется.
Кайло не должен вмешиваться, но когда это он делал то, что должен?
Перехватив клинок, он направляет спидер к транспластиловым окнам офиса канцлера.
На Темной Стороне нет места любви, но Кайло всегда слишком сильно тянуло к Свету.
IV-88 Оби-Ван/Энакин, АУ, где Энакин с первого взгляда влюбился в Оби-Вана, а не в Падме.
– Я женюсь на тебе, когда вырасту, – говорит ему синеглазый мальчик в потрепанной одежде и с царапиной на щеке. У маленького раба в жизни и так немного радостей, Оби-ван не находит в себе сил сказать ему, что джедаям нельзя жениться, и лишь серьезно кивает.
– Мастер самый замечательный, – широко улыбается четырнадцатилетний подросток, надевая ему на шею гирлянду цветов. Их пригласили принять участие в туземном ритуале, ожерелье-леи дарят любимым людям, а кого еще может одарить здесь его падаван? С улыбкой, Оби-ван протягивает ему ответный подарок.
Чем старше становится Энакин, тем реже ищет убежища в его постели от ночных кошмаров, тем плотнее кутается в многослойные одежды джедаев, избегает даже случайных прикосновений. Оби-ван мог бы обидеться, если бы не заметил пунцовеющих щек и волнения в Силе. Подростковая влюбленность в мастера для падавана почти нормальна, это пройдет, когда Энакин станет рыцарем.
Свиваясь в кольца, ему в ладонь ложится темно-медовая падаванская косичка. Энакин уже совсем вырос, он больше не неловкий подросток, а молодой мужчина, рыцарь-джедай. Равный.
– Скажи мне нет, – говорит он, подойдя к Оби-вану так близко, что видно каждое движение золотистых ресниц, – Скажи нет, и все останется, как было. Будем просто друзьями.
Энакин закусывает губу и глядит на Оби-вана сверху вниз расширенными зрачками. Когда он успел стать таким высоким?
Он может повторить, что джедаям не положено привязываться. И тем более жениться. Что он слишком стар для Энакина, тот может найти себе ровесника или ровесницу. Что он все еще член Совета, а Энакин – просто рыцарь.
Но сказать «нет» – не может.
Энакин целуется жадно, страстно, и неумело. Но это не проблема. Оби-ван может научить его целоваться. Он еще много чему может его научить.
Но Энакина никогда не надо было учить любить – самозабвенно, безгранично, всем сердцем. Этому Оби-ван может у него научиться.
IV-99 БУ палпакин, где Эниакин с первого взгляда влюбляется в Палпатина, а тот не знает что ему вообще делать, и ученик ему нужен, и поползновения Энакина с каждым годом все криповее и криповее. Палпатин в итоге пытается уползти от него, но от Энакина так просто не уползешь. H+
– Канцлер, вы в порядке? Канцлер, Дуку вам точно не повредил ничего? Канцлер, давайте я вас понесу! – суматошно кричит Энакин, подхватывая его. Живая его рука оказывается почему-то очень близко к нижней части спины Палпатина. Очень нижней. Ладонь буквально обхватывает ягодицу. Попытки заверить юного джедая, что он способен идти сам, абсолютно безуспешны.
Кажется, пора дать Дуку передышку, Энакин уже слишком активно его спасает.
Палпатин сидит, прикованный к креслу, и оторопело таращится на порезанное кусков на десять тело Дарт Тираннуса. Он думал, что Энакина придется долго уговаривать убить Дуку, но тот взорвался ревнивой яростью в ответ на совершенно невинную реплику. Ну, немного двусмысленную. Но Палпатин и не думал, что Энакин уловит подтекст, кажется, тот эрудирован куда лучше, чем можно заподозрить, глядя на порывистого джедая.
Он хочет сказать Скайуокеру бросить Кеноби умирать здесь, но вовремя соображает, что так у Энакина хотя бы руки будут заняты.
На выходе из шаттла он все равно чувствует прикосновение к своей заднице через многослойную шерсть церемониальных одежд. Поганец использует Силу.
Идея поговорить с Энакином в полутьме оперной ложи едва не заканчивается провалом. Стоит ему заговорить о Плэгиусе, как на бедро ложится сильная рука. Энакин жарким шепотом заверяет его, что готов учиться всему, чему угодно, придвигаясь все ближе.
Он откровенно радуется наступившему антракту.
В кабинете канцлера гуляет ветер, в воздухе все еще пахнет паленой костью, а Энакин стоит перед ним на коленях и плотоядно ухмыляется.
– Я клянусь в верности вашему учению, Дарт Сидиус, – мурлычет он, пальцами механической руки ухватившись за пояс Палпатина. Живая рука оглаживает его промеж ног, – А теперь позвольте мне доказать всю благодарность и полностью погрузиться в вашу Тьму.
Под хищно-собственническим взглядом младшего ситха Палпатин думает, что еще не поздно выйти в окно вслед за Винду.
«Это сострадание» – твердит она про себя, как мантру, завороженно всматриваясь в переплетение Тьмы и Света в его ауре Силы. Тьмы больше, гораздо больше, но оттого редкие проблески тем более драгоценны. Она могла бы раздуть из робко тлеющих угольков яркое очистительное пламя, если бы только Кайло дал ей возможность показать ему путь.
«Это пройдет» – устало отвечает Рей в ответ на невысказанный вопрос Люка. Если кто и может понять ее, так только старый джедай. Когда-то он так же поставил все на карту, надеясь, что дорогой сердцу человек выберет не Тьму, а любовь.
Люк поставил – и выиграл. Рей знает, что проиграет.
На механической руке Кайло – взамен той, отрубленной ею – поблескивает золотое кольцо. Такое же кольцо украшает руку императора.
Как спасти того, для кого любовь и Тьма давным давно стали неразделимы?
IV-84 Кайло, Энакин. Путешествие во времени (чье именно — не столь важно).Кайло долгое время не верил, что вокруг – не видение, не галлюцинация, порожденная воспаленным сознанием, не очередное испытание Сноука, а реальность. Но деталей слишком много, мир слишком осязаем, а Сила чувствуется совсем по другому.
Вокруг идет клоническая война, орден джедаев вовсю воюет на просторах галактики, а на острие их атаки – Энакин Скайуокер.
Он знает, что Энакин еще не принял своего настоящего предназначения, что ему только предстоит стать Дартом Вейдером, но уже не может восхищаться непреклонной волей и военным гением юного генерала. Знает, что тот переживет каждую битву, но все равно с затаенным дыханьем следит за военной хроникой.
Зависнув на спидере в тени балюстрады, он неотрывно смотрит за балконом апартаментов на улицу Республики. Там живет Падме Амидала, там проводит каждую свободную минуту его кумир.
Светлая Сторона отрицает привязанности, но Энакину Скайуокеру все нипочем. Он любит жадно, отчаянно, готов положить к ногам любимой миры, и пуще всего боится ее смерти. Темная Сторона уже запустила когти в его сердце, с удовлетворением отмечает Кайло.
Только вот на Темной Стороне места любви нет.
Тревожные глаза Энакина всматриваются в ночную темноту, в Силе он чувствует чужой взгляд и прижимает к себе Падме ближе, стараясь оградить от еще не высказанной угрозы.
Кайло знает, какой путь должен пройти Энакин Скайуокер, чтобы достичь истинного своего величия. Знает, какую боль пережить и потери испытать. Знает, что Темная Сторона свое возьмет.
Спокойствие ночи взрывается волной ужаса и безнадежности. Скайуокер первый раз увидел кошмар, в котором умирает его жена?
Энакин мечется, как загнанный зверь. Совсем скоро Сидиус предложит помощь. Энакин уничтожит джедаев и сам сгорит в пламени Мустафара. Ему на смену придет Дарт Вейдер и круг замкнется.
Кайло не должен вмешиваться, но когда это он делал то, что должен?
Перехватив клинок, он направляет спидер к транспластиловым окнам офиса канцлера.
На Темной Стороне нет места любви, но Кайло всегда слишком сильно тянуло к Свету.
IV-88 Оби-Ван/Энакин, АУ, где Энакин с первого взгляда влюбился в Оби-Вана, а не в Падме.
– Я женюсь на тебе, когда вырасту, – говорит ему синеглазый мальчик в потрепанной одежде и с царапиной на щеке. У маленького раба в жизни и так немного радостей, Оби-ван не находит в себе сил сказать ему, что джедаям нельзя жениться, и лишь серьезно кивает.
– Мастер самый замечательный, – широко улыбается четырнадцатилетний подросток, надевая ему на шею гирлянду цветов. Их пригласили принять участие в туземном ритуале, ожерелье-леи дарят любимым людям, а кого еще может одарить здесь его падаван? С улыбкой, Оби-ван протягивает ему ответный подарок.
Чем старше становится Энакин, тем реже ищет убежища в его постели от ночных кошмаров, тем плотнее кутается в многослойные одежды джедаев, избегает даже случайных прикосновений. Оби-ван мог бы обидеться, если бы не заметил пунцовеющих щек и волнения в Силе. Подростковая влюбленность в мастера для падавана почти нормальна, это пройдет, когда Энакин станет рыцарем.
Свиваясь в кольца, ему в ладонь ложится темно-медовая падаванская косичка. Энакин уже совсем вырос, он больше не неловкий подросток, а молодой мужчина, рыцарь-джедай. Равный.
– Скажи мне нет, – говорит он, подойдя к Оби-вану так близко, что видно каждое движение золотистых ресниц, – Скажи нет, и все останется, как было. Будем просто друзьями.
Энакин закусывает губу и глядит на Оби-вана сверху вниз расширенными зрачками. Когда он успел стать таким высоким?
Он может повторить, что джедаям не положено привязываться. И тем более жениться. Что он слишком стар для Энакина, тот может найти себе ровесника или ровесницу. Что он все еще член Совета, а Энакин – просто рыцарь.
Но сказать «нет» – не может.
Энакин целуется жадно, страстно, и неумело. Но это не проблема. Оби-ван может научить его целоваться. Он еще много чему может его научить.
Но Энакина никогда не надо было учить любить – самозабвенно, безгранично, всем сердцем. Этому Оби-ван может у него научиться.
IV-99 БУ палпакин, где Эниакин с первого взгляда влюбляется в Палпатина, а тот не знает что ему вообще делать, и ученик ему нужен, и поползновения Энакина с каждым годом все криповее и криповее. Палпатин в итоге пытается уползти от него, но от Энакина так просто не уползешь. H+
– Канцлер, вы в порядке? Канцлер, Дуку вам точно не повредил ничего? Канцлер, давайте я вас понесу! – суматошно кричит Энакин, подхватывая его. Живая его рука оказывается почему-то очень близко к нижней части спины Палпатина. Очень нижней. Ладонь буквально обхватывает ягодицу. Попытки заверить юного джедая, что он способен идти сам, абсолютно безуспешны.
Кажется, пора дать Дуку передышку, Энакин уже слишком активно его спасает.
Палпатин сидит, прикованный к креслу, и оторопело таращится на порезанное кусков на десять тело Дарт Тираннуса. Он думал, что Энакина придется долго уговаривать убить Дуку, но тот взорвался ревнивой яростью в ответ на совершенно невинную реплику. Ну, немного двусмысленную. Но Палпатин и не думал, что Энакин уловит подтекст, кажется, тот эрудирован куда лучше, чем можно заподозрить, глядя на порывистого джедая.
Он хочет сказать Скайуокеру бросить Кеноби умирать здесь, но вовремя соображает, что так у Энакина хотя бы руки будут заняты.
На выходе из шаттла он все равно чувствует прикосновение к своей заднице через многослойную шерсть церемониальных одежд. Поганец использует Силу.
Идея поговорить с Энакином в полутьме оперной ложи едва не заканчивается провалом. Стоит ему заговорить о Плэгиусе, как на бедро ложится сильная рука. Энакин жарким шепотом заверяет его, что готов учиться всему, чему угодно, придвигаясь все ближе.
Он откровенно радуется наступившему антракту.
В кабинете канцлера гуляет ветер, в воздухе все еще пахнет паленой костью, а Энакин стоит перед ним на коленях и плотоядно ухмыляется.
– Я клянусь в верности вашему учению, Дарт Сидиус, – мурлычет он, пальцами механической руки ухватившись за пояс Палпатина. Живая рука оглаживает его промеж ног, – А теперь позвольте мне доказать всю благодарность и полностью погрузиться в вашу Тьму.
Под хищно-собственническим взглядом младшего ситха Палпатин думает, что еще не поздно выйти в окно вслед за Винду.